Голова невыносимо болела. Болела до такой степени, что вытеснила все мысли погулять где-нибудь там, оставляя за собой лишь звенящую пустоту и некую отстранённость у парня, который вот уже пятую минуту безынтересно пялился в монитор.
-Макс! – Из колонок раздался докучливый голос Стаса, с которым так уж получилось, Макс последнее время общался довольно таки часто, ибо делать больше нехуй, кроме как говорить, с этим вечно улыбающимся Давыдовым. Но сегодня не было никого желания заниматься этой пиздоболией, то есть желание было, но вот сил, как таковых, не оказалось. Макс был болен и, кажется, температура поднялась уже выше 38 градусов. Показываться в таком состоянии Давыдову он не хотел. Пусть даже через монитор, он всё равно выглядел как оживший труп, не лучше.
-Чего? – Макс попытался подняться, но усилия вызвали лишь сильное головокружение, в глазах поплыло…
-Эй, Макс.. Макс! – Краем глаза Голополосов заметил, как Стас чуть ли не носом уткнулся в монитор, он бы даже поржал над ним, если бы его не так мутило.
-Отъебись. – Макс уже потянулся к мышке, что бы отключить компьютер и завалиться спать, дней так на пять, не меньше.
-Ты заболел. – Как-то тихо пробубнил Давыдов, что Макс даже не сразу понял его слов. Или же стало до такой степени плохо?
-Нихуя. – Макс попытался придать своему лицо более-менее обыденный вид, но бледность его лица и мешки под глазами говорили сами за себя.
-Ты температуру мерил, придурок? – Лицо Стаса покрылось багровыми пятнами. Он был зол на Макса, на его безответственность.
-На хуя? – Макс продолжал корчить из себя вполне здорового человека, боясь, что вот сейчас Стаc выключит вебку, под предлогом, что Максу нужна тишина и покой, а вот только в пизду они не были нужны.
-Тогда жди. – и Стаc вышел из онлайна, так резко, без всяких «пока», взял так и вышел, оставляя Макса на попечительство одиночеству. По крайней мере, так думал Макс.
А Стас тем временем выходил из инет-кафе, находящегося напротив квартиры Максима, и пошёл в сторону аптеки, дабы закупиться микстурой и антибиотиками, которыми предполагалось лечить Голополосова, а собственно некое признание, с которым Стас и решил посетить Москву пришлось отложить на неопределённый срок…